Как чучела прошли путь от древней магии до осенних хорроров

Для большинства американцев чучела являются синонимом осени. Они появляются в кукурузных лабиринтах и на полях во время праздников урожая, на тюках сена в витринах магазинов, а также в качестве декораций или (всё чаще) злодеев в осенних хоррор-фильмах. Но, несмотря на их повсеместность, агроном Ребекка Браун замечает: «Я не припомню, чтобы видела в коммерческих фермах чучело, которое использовалось бы именно для отпугивания птиц. Если оно и есть, то только в качестве сезонного украшения».

Если бы чучела и использовались для отпугивания птиц, добавляет историк и фольклорист Джеймс П. Лири, специализирующийся на сельской жизни Среднего Запада, «их бы устанавливали весной, и они выполняли бы свою функцию всё лето». Этот факт делает связь чучела с осенью несколько странной.

Были ли чучела когда-либо эффективным средством для отпугивания птиц? Если да, то когда и почему вышли из употребления? И как они превратились из сельскохозяйственного инструмента в обязательный осенний декор?

Удивительно трудно найти ответы на эти вопросы. «Этим фигурам не уделялось много исследований, — объясняет Лири. — Я не знаю никого, кто был бы авторитетом в области чучел».

Но мы знаем, что птицы, питающиеся зерном и личинками, всегда были проблемой для фермеров. Только в Америке птицы ежегодно наносят ущерб урожаю на сумму более 100 миллионов долларов.

По всему миру, начиная с Древнего Египта и до наших дней, записи свидетельствуют, что фермеры заставляли детей работать в полях, гоняясь за этими пернатыми вредителями с палками. «Кажется, они получали от этого больше удовольствия, чем [финансовой] отдачи от работы», — пишет египтолог Валаа Мохамед Абдельхаким в недавнем обзоре древнеегипетских изображений «отпугивателей птиц». «В целом дети любят шуметь и бегать», так что задача отпугивать и прогонять птиц идеально ложилась на их плечи.

Но далеко не всегда было доступно достаточное число детей для этой работы. Поэтому земледельческие сообщества от Европы до Новой Гвинеи, по всей видимости, независимо друг от друга развили традиции установки в полях чучелоподобных фигур. Одни были человекоподобными, другие — абстрактными. От предыстории до современной эпохи их почти всегда изготавливали из простых материалов, таких как дерево, ткань и подручные средства, вроде старого сена или костей животных, — и все они предназначались для отпугивания надоедливых птиц.

Многие ранние чучела, по-видимому, изображали божеств плодородия (как супер-фаллические деревянные статуи греко-римского бога Приапа) или пугающих духов (как оборванные эффигии гоблинов из дерева и ткани, устанавливавшиеся в средневековых германских общинах). Так что эти фигуры могли отражать местные верования в защитные сверхъестественные силы и призывы к ним.

Но большинство этих прото-чучел явно также должны были имитировать людей, отпугивая птиц своим присутствием и случайными признаками движения, когда их болтающиеся конечности или рваная одежда колыхались на ветру. По мере того как народная вера в сверхъестественную защиту медленно угасала на протяжении веков, эта физическая защита постепенно стала основной функцией чучела. Тем не менее, некоторые старые названия чучел, такие как *bogle* (также имя фольклорного шотландского духа) или *bootzamon* (также имя германского бугимена), отражают их корни в народной магии и вере в духов.

Вероятно, птицы не смотрят на чучела и не думают: «О чёрт, человек!». Но большинство из них опасается новых объектов, говорит эксперт по поведению птиц Сьюзан Г. Фридман. Именно поэтому многие виды будут держаться на расстоянии от ново-установленного чучела. Однако они будут избегать лишь нескольких акров вокруг этого чучела и быстро поймут, что новый болтающийся предмет в поле на самом деле не представляет угрозы. Время до этого «озарения» варьируется от нескольких недель до всего нескольких дней в зависимости от вида птиц, а также сообразительности отдельных особей.

«Птица, имеющая за плечами богатый опыт столкновения с новыми объектами, вероятно, быстрее привыкнет к чучелу», — объясняет Фридман. «Часто достаточно одной смелой птицы, чтобы проложить путь остальным, которые последуют за ней и обнаружат, что чучела — это уникальный источник [окружающего] обогащения, а не угроза», — говорит она.

Ещё в 1930-х годах американские фермеры пытались прикреплять к своим чучелам динамики, чтобы добавить более пугающие, непредсказуемые стимулы. Ближе к концу XX века агрономы также экспериментировали с механизмами, которые заставляли чучела случайным образом подпрыгивать. «Движение и шум могут повысить эффективность», — говорит специалист по поведению птиц Джулия Пондер. Но даже самые изобретательные решения с чучелами, кажется, покупают лишь несколько дополнительных дней без птиц.

С расцветом промышленного сельского хозяйства в середине XX века фермеры постепенно переключили внимание на высокотехнологичные методы, которые, казалось, обеспечивали лучшую защиту для всё более крупных полей, такие как химические репелленты или защитные сетки. В своих сельскохозяйственных исследованиях Браун работает над лазерными турелями, которые она называет «лазерными чучелами». Эти турели, похоже, хорошо справляются с отпугиванием чувствительных к свету птиц с полей.

Но эти инструменты стоят от нескольких сотен долларов до более чем 10 000 долларов за большую лазерную установку. (Браун сосредоточена на разработке меньших, более дешёвых альтернатив дорогостоящим машинам, представленным в настоящее время на рынке.)

Напротив, чучела, часто сделанные из обрезков ткани, по сути бесплатны. Эта низкая стоимость и традиция объясняют, почему некоторые мелкие фермеры в бедных ресурсами регионах всё ещё используют чучела. Но, по крайней мере, в Америке даже фермеры-любители и владельцы приусадебных участков в значительной степени перешли от чучел к тактикам, основанным на поведении птиц, — например, развешиванию гирлянд из старых болтающихся CD-дисков или волнистой миларовой ленты, чтобы отражать лучи света и пугать осторожных птиц.

Лири, который отслеживает народные обычаи в своём родном городе Райс-Лейк, штат Висконсин, заметил эту перемену. В его молодости, говорит он, некоторые местные фермеры и садоводы ещё использовали чучела. «Но с годами стало редкостью увидеть такое. Гораздо более распространёнными стали подвешенные вместе старые алюминиевые формы для пирогов».

В то время как фермеры постепенно разуверились в полезности чучел, долгая история культурных традиций и народных ритуалов не позволяла общинам полностью отказываться от этих фигурок. Поэтому они перешли от сельскохозяйственных орудий к осеннему декору.

Современное пугало как осенний аватар не связано с каким-либо конкретным ритуалом, объясняет Лири. Это «смешанное сочетание различных аграрных традиций». К ним относятся распространённые в Европе практики сжигания чучел и других чучел во время сбора урожая или около него.

«Эстетика соломенных плетёных чучел ручной работы отлично вписывается в понятие „народ“», — добавляет британский фольклорист Роберт Эдгар. «Это нечто из прошлого, перенесённое в настоящее».

Эдгар также подозревает, что давняя связь между пугалами и такими существами, как гоблины, создала связь между этими стражами полей и жутким временем года. Он отмечает, что их жуткая, почти человеческая внешность также соответствует эстетике жутких фильмов ужасов.

«Они играют на невежестве горожан и их тревоге за жизнь сельских общин», — добавляет Лири, говоря о жутких пугалах. «А также на образе превращения некогда безобидного существа в злобное, кровожадное».

Однако, как отмечают оба мужчины, связь между пугалами и эстетикой ужасов возникла сравнительно недавно. Их роль как символа аграрного наследия и традиций сбора урожая гораздо более широка и укоренена в культуре.

Несколько общин в Америке и Соединенном Королевстве даже создали фестивали, посвященные исключительно полезным, художественным чучелам, изготовленным не для того, чтобы пугать птиц (или людей) или украшать фермы, а просто для того, чтобы связать общины с долгой историей этих чучел.

Например, фестиваль пугал в Чаппелл-Хилл в Техасе «был дорогой традицией в нашем сообществе уже более 40 лет», — говорит владелец загородного магазина и организатор фестиваля Уильям Этвуд. «Местные предприятия и организации принимают участие в нём, проектируя и строя собственные уникальные пугала, каждое из которых отражает креативность, юмор и отсылает к старым методам земледелия».

«Это не просто праздник, — объясняет Этвуд. — Это ещё и возможность для соседей, компаний и гостей собраться вместе и разделить традицию».

Перевод статьи «How scarecrows went from ancient magic to fall horror fodder» автора Mark Hay, оригинал доступен по ссылке. Лицензия: CC BY. Изменения: переведено на русский язык

  Изображение: DepositPhotos