Лён, нут, соя: малые культуры — большие перспективы?

За последние пять лет структура посевов в российском растениеводстве претерпела значительные изменения. На полях всё чаще появляются культуры, которые ранее занимали незначительную долю в аграрном секторе: нут, чечевица, лён-долгунец, твёрдая пшеница. Этот сдвиг — не спонтанный тренд, а осознанная реакция на изменение экономических и рыночных условий. Где заканчивается рациональный расчёт и начинается рискованная ставка?

Стратегический сдвиг

Согласно данным Центра отраслевой экспертизы Россельхозбанка, за последние пять лет площади под культурами, чьи посевы в стране не превышают 5 млн. га, значительно увеличились. К таким культурам относятся нут, чечевица, горох, гречиха, лён-долгунец, твёрдая пшеница и ряд других. В частности, посевы нута выросли в 2,3 раза, а чечевицы почти в пять раз.

Этот рост обусловлен несколькими факторами. Во-первых, такие культуры демонстрируют более высокую рентабельность по сравнению со многими традиционными зерновыми. Во-вторых, они пользуются устойчивым спросом на экспортных рынках, что позволяет диверсифицировать каналы сбыта и снизить зависимость от конъюнктуры отдельных направлений. В-третьих, возделывание этих культур даёт возможность компенсировать финансовые риски, связанные с колебаниями цен и регуляторными ограничениями на основные зерновые.

Переломный момент пришёлся на 2021 год. Тогда интерес к культурам с ограниченным распространением начал расти на фоне снижения рентабельности пшеницы и других зерновых, вызванного введением экспортных пошлин. В этих условиях аграрии стали искать альтернативы, способные обеспечить стабильную маржу при меньшей регуляторной нагрузке.

Однако переход на такие культуры требует пересмотра всей производственной модели. Они предъявляют иные требования к агротехнологиям, системам хранения, логистике и переработке. Это делает их освоение сложным для хозяйств, ориентированных на массовое производство и стандартизированные цепочки сбыта.

Специфика возделывания и рыночные барьеры

Несмотря на рост интереса, культуры с ограниченным распространением остаются узкоспециализированным сегментом. Их внутренний спрос невелик, а инфраструктура переработки и сбыта развита недостаточно. В этих условиях они представляют наибольший интерес для небольших предприятий, способных адаптироваться к специфике узких рынков и выстраивать гибкие схемы реализации продукции.

Крупные агроформирования, ориентированные на объёмы и стандартизацию, сталкиваются с объективными ограничениями. Даже при росте площадей совокупный объём производства таких культур остаётся незначительным по сравнению с основными зерновыми. Например, посевы пшеницы ежегодно составляют десятки миллионов гектаров, тогда как даже при пятикратном росте площади под чечевицей не превышают нескольких сотен тысяч гектаров.

В текущем году часть хозяйств частично или полностью заменила посевы пшеницы и ржи на подсолнечник, рапс и бобовые. Основной мотив — более высокая рентабельность. Это подтверждает, что выбор культуры всё чаще определяется экономическими расчётами, а не агроклиматическими традициями или исторически сложившейся структурой посевов.

Особое положение занимает соя. Её считают наиболее привлекательной культурой благодаря высокому мировому дефициту, стабильному спросу со стороны переработчиков, относительно простой агротехнологии и гарантированному сбыту. В отличие от других культур с ограниченным распространением, соя уже интегрирована в глобальные цепочки добавленной стоимости — от производства комбикормов до пищевой промышленности. Это обеспечивает предсказуемость спроса и снижает рыночные риски.

Тем не менее, даже соя подвержена внешним факторам: урожайность зависит от погодных условий, а цены от торговой политики ключевых импортёров и конъюнктуры мирового рынка. Поэтому даже в этом случае речь идёт не о безрисковом решении, а о более сбалансированном варианте диверсификации.

Инфраструктура как ключевой фактор развития

На сегодняшний день официальных прогнозов по итоговым посевным площадям под культурами с ограниченным распространением в 2025 году нет. Это указывает на то, что сектор всё ещё находится на стадии формирования, и его динамика не поддаётся точной количественной оценке. Однако существуют долгосрочные прогнозы до 2030 года.

Согласно оценкам Центра отраслевой экспертизы Россельхозбанка, к 2030 году посевы льна-долгунца могут увеличиться на 70 тыс. га, а твёрдой пшеницы на 200–300 тыс. га. Прогноз по урожаю льна-долгунца в 2025 году составляет 1,6 млн. тонн, что на 250 тыс. тонн выше уровня предыдущего года. Такой рост свидетельствует о нарастающем интересе к культуре, обусловленном её техническими свойствами и растущим спросом.

Однако реализация этих прогнозов напрямую зависит от развития перерабатывающей инфраструктуры. Твёрдая пшеница нуждается в мукомольных мощностях, адаптированных под производство макаронных изделий. Без этого производители вынуждены экспортировать сырьё по низким ценам, не получая добавленной стоимости. Кроме того, расширение площадей под эти культуры должно сопровождаться соблюдением агротехнических норм.

В заключение следует подчеркнуть, что культуры с ограниченным распространением — это не замена основным зерновым, а инструмент диверсификации. Их роль в структуре посевов должна определяться не краткосрочной конъюнктурой, а стратегическим планированием, реальным спросом и наличием инфраструктурной базы. Только при соблюдении этих условий они могут стать устойчивым элементом современной модели российского растениеводства.